14 февраля, ушел из жизни Сергей Захаров (1950-2019), артист, подрубленный в своей первой, молодой, дерзкой славе.
Ему удалось вернуться на эстраду после тюрьмы и сумы, но вернуть ту славу, нет.
Вот об этом и поговорим.
Захаров слишком рано начал. Рано начал петь, рано женился, уже в 19 лет у парня родилась дочка.
Певческая карьера стартанула в ресторане «Арбат». В заведении на 1200 посадочных мест, юноша поднимал до 20 рублей за вечер. В ресторане Захарова услышал Утесов.
В большинстве случаев здесь следует счастливый драматургический поворот, рожденный вниманием старшего товарища. Но для Захарова внимание Утесова стало черной меткой.
В хоре сахарных славовий мнение Захарова о мэтре выделяется:
«Утесов был угрюмым, нелюдимым человеком. Пожилой, обрюзгший, с неподвижным лицом и злыми глазами…»
Певцу было на что обижаться — Утесов его просто сделал.
Подбив парня перейти в свой коллектив и поехать на гастроли, Утесов обещал ему жилплощадь и прописку. Мечтавший о воссоединении с семьей Захаров радостно ухватился за это предложение.
Между тем, Утесову нужно было только спасти гастроли. Сам он с коллективом не ездил, о его причастности к оркестру напоминал записанный на пленку голос, с которого начинался каждый концерт: «Дорогие товарищи, мне очень жаль, что сегодня я не могу быть вместе с вами. Но мои друзья все здесь…».
Семь месяцев Захаров не вылезал из Сибири и Дальнего Востока. За это время его отчислили из Гнесинки, уволили из ресторана, выгнали из общежития. Получал он у Утесова не 20 рублей за вечер, а 6 за концерт. После гастролей Утесов не стал даже вникать в проблемы подопечного, дав понять, что ничего делать для него не собирается.
В расстроенных чувствах Захаров заглянул на концерт гастролирующего в Москве Ленинградского мюзик-холла. Яркие выступления настолько его поразили, что прорвавшись за кулисы, Сергей предложил себя в качестве солиста. Руководитель мюзик-холла Илья Рахлин сначала воспринял появление юноши с улицы без энтузиазма, и только услышав фамилию «Утесов» навострил ушки. Рахлин с Утесовым враждовал, приняв у него эстафету руководства Ленинградским мюзик-холлом. Утесов перебрался в Москву, где создал новый мюзик-холл, но тот провалился. А Ленинградский, под режиссурой Рахлина, получил второе дыхание. Послушав Захарова, Рахлин принял решение забрать перспективного солиста Утесова в Ленинград.
Когда Захаров поставил мэтра в известность об уходе, Утесов пригрозил ему неприятностями. Именно с происками Утесова Захаров связывал статью в «Советской культуре» «Звезда эстрады. Об успехе подлинном и мнимом», где молодого певца просто растирали за всеядность и частые эфиры. Но Захаров уже набрал такие обороты, что Утесов напрасно клацал вставной челюстью.
Свой взлет Захаров объяснял так:
«Если бы не мюзик-холл, никто, возможно, меня бы и не узнал. Было много талантливых ребят, но они не попали на ту сцену, куда ходит начальство. А я оказался прямо в поле зрения и Министерства культуры, и ЦК партии, и разных иностранных делегаций, ведь мюзик-холл был элитным коллективом западного розлива».
В 1974 Захаров получил первую премию на фестивале в Болгарии «Золотой Орфей», потом взял первые премии на конкурсах в Дрездене и Сопоте, выиграл «Братиславскую лиру». Ему дали квартиру, он, наконец, смог соединиться с женой и дочерью.
Слава Захарова зиждилась не на репертуаре, вполне классическом, а на резкой молодости и красоте. Он выделялся на эстрадном фоне, где самые молодые щеголяли возрастом 30+. А своих, фирменных, связанных только с ним популярных песен у Захарова, кажется, никогда не было.
В 1975 Захаров снялся в фильме «Небесные ласточки». Жгуче красивый, тонкий, изящный…
Продолжения кинокарьеры, однако, не последовало.
По словам Захарова:
«Предложений поступало много, но все они были очень похожи. Я отказывался, чтобы не тиражировать один и тот же образ, и чаще всего мои роли уходили Михаилу Боярскому. Мне, к примеру, предлагали сниматься в фильмах «Сирано де Бержерак», «Ах, водевиль», «Принцесса цирка»… Настоящего музыкального фильма в моей карьере так и не случилось. Вот это, конечно, трагично».
А скоро и карьере пришел кердык. Из-за контрамарок молодое дарование схлестнулось с администратором Ленинградского мюзик-холла Михаилом Кудряшовым. Администратор не пустил на концерт Захарова его друзей. Маленько попинались. После концерта продолжили побоище, куда оказалось втянуто еще несколько человек.
Драка это вообще вещь такая нечеткая… Ты воспринимаешь ее как выяснение отношений, а соперник избиением.
После рубки Кудряшов лег в больницу (по мнению Захарова, — симулировал).
В мае 1977 журнал «Крокодил» опубликовал фельетон Наума Лабковского (так на минуточку, записного автора текстов песен для Утесова) «Скоропортящийся талант», где подробно рассказывалось о рамсе Захарова с администратором, а попутно припоминались другие грехи певца — дебош в гостинице «Россия», конфликт с какой-то девицей на гастролях.
Резюме было угрожающим:
«На примере Захарова мы видим, что не всякий талант выдерживает проверку успехом. Бывают таланты скоропортящиеся. Их нельзя все время держать в тепле. Их нужно иногда охлаждать. Чтобы не разлагались».
На Захарова завели уголовное дело. В момент, когда надо было остановиться, он попался гаишникам за рулем в пьяном виде. Тут его уже арестовали и поместили под стражу до суда.
Суд дал Захарову минимум, предусмотренный по статье 109 часть вторая — «Угроза или насилие в отношении должностного лица». Певец получил год.
Как бы ни относился Захаров к своей посадке в дальнейшем, однажды у него вырвался спич, демонстрирующий какая черная воронка славы несла парня к пропасти:
«Как ни странно, я даже благодарен тем людям, которые меня посадили. К тому времени я очень устал. От внимания, от невозможности вести обычную, нормальную жизнь. Это была как кара за то малодушие, которое я проявил, не уйдя в оперу. Несмотря на успех, неудовлетворенность собой достигала какого-то критического момента. Ее надо было чем-то заглушать. И я очень серьезно увлекся алкоголем. Жизнь разрушалась. Еще немного, и я бы просто сгорел. Доходило до того, что я ни черта не помнил. Что было вчера, позавчера…»
Как сказано выше, Наум Лабковский сотрудничал с Утесовым. Однако, Захарову в голову не приходило обвинять мэтра в появлении «крокодильской» статьи. У него родилась схема покруче.
Он сам поверил, будто осудили его не за драку, а потому что первый секретарь обкома партии Григорий Романов приревновал красотень к Людмиле Сенчиной. Эту мульку певец начал внедрять в сознание обывателей с маниакальным упорством, повторив ее в десятках интервью. Невзирая на просьбы Сенчиной не трепать ее имя и опровержения родственников Романова (ВИНОВАТА ЛИ ЛЮДМИЛА СЕНЧИНА, ЧТО ПЕВЦА СЕРГЕЯ ЗАХАРОВА ПОСАДИЛИ?).
После года отсидки Захаров вернулся на эстраду, но без истеричного выхлопа к своей персоне. Классический репертуар позволил Захарову ездить по всему миру без проблем, не заморачиваясь авторскими правами и необходимостью собрать узкий кружок ностальгирующей русскоязычной эмиграции.
Пройдя путь молодых искушений он счастливо пел до самого конца.
